Анатомия страсти - Страница 46

— В самом деле? — Корки чуть напряглась от смущения и вновь почувствовала себя неуютно в кресле с высокой спинкой. — Не хотите ли кофе? — Не дожидаясь ответа, она наполнила чашки из серебряного кофейника.

Парижские отели гораздо более комфортабельны, чем в Америке, решила Корки, когда они прилетели сюда два дня назад. Может быть, они несколько старомодны, но в них чувствуешь себя уютнее.

Тем не менее сейчас эта комната с высоким потолком выглядела несколько пугающе, а журналистка, сидящая напротив в золоченом кресле, очень органично вписывалась в окружающую обстановку, чувствуя себя, на зависть Корки, свободно и раскованно.

— Вообще-то свадебная церемония была довольно скромной. — Крис говорил очень спокойно и убедительно. — В наши намерения не входило вызывать широкий общественный резонанс.

— Тем не менее это произошло! — Посетительница с нетерпением постучала шариковой ручкой по блокноту. — Ваш первый брак казался прочным и благополучным. Никто не ожидал, что вы женитесь так скоро!

Корки видела, какого труда стоило Крису сдержаться.

— Моя жена умерла более года назад. Мне кажется, это вполне приличный срок для траура в любой стране, мадемуазель.

Не надо было соглашаться на это интервью, подумала Корки.

После шести месяцев, проведенных в Африке, Корки и Крис поселились на уединенной вилле, которую Крис снял на Ривьере, и еще полгода посвятили друг другу и своим делам.

Крис завершил работу над книгой, в то время как Корки написала серию статей для своей колонки, используя собранный ею материал.

Кроме того, Корки описала обычаи разных народов в воспитании детей, и ее раздел «Советы Корки» завоевал широкое признание.

— Как вы думаете, почему ваша колонка пользуется таким успехом? — спросила мадемуазель Шемро, выводя Корки из задумчивости.

— Я думаю, что всем женщинам интересно узнавать друг о друге, о том, как лучше справляться с домашними проблемами.

— Ты себя недооцениваешь. — Палец Криса легко скользнул по ее руке. Даже спустя год после свадьбы они не могли удержаться от того, чтобы не коснуться друг друга. — Твои остроумные заметки о нашем путешествии также способствовали успеху.

— Вы по-прежнему любите друг друга? — Журналистка стрельнула глазами в их сторону. — Заняты своими делами, никогда не ссоритесь?

— Ну почему же, — возразил Крис, — мы как раз постоянно спорим.

Глаза мадемуазель Шемро засверкали.

— Это правда, — кивнула Корки. — Мы спорим, например, по поводу того, кто оставил после себя грязную чашку.

— Или чья очередь идти за газетой.

— Или кормить верблюда, — импровизировала Корки.

— А еще — будет ли сегодня дождь, — добавил Крис.

— И кто выставит свою кандидатуру на пост президента. — Корки от души наслаждалась реакцией журналистки. Та быстро строчила в блокноте, чтобы не забыть ни единого слова.

Через несколько минут интервью было закончено.

Выпроводив журналистку, Крис и Корки от души расхохотались.

— Я думаю, она приняла нас всерьез! — сказал Крис.

— Но ведь это все правда! — Корки притворно надула губки. — Мы действительно спорим по любому поводу, и я, разумеется, всегда бываю права.

— За исключением тех случаев, когда ошибаешься. — Крис притянул ее к себе, заглянул в глаза.

Корки не переставала испытывать трепет от его присутствия, но теперь это дополнялось взаимопониманием и чувством преданности друг другу.

Она никогда не думала, что может быть так счастлива. Конечно, за год случалось всякое. Были минуты, когда она очень скучала по своему дому в Калифорнии, по своим друзьям, падала от усталости, плакала втихомолку, потому что не могла больше есть консервы.

Но все это бледнело перед тем счастьем, которое они дарили друг другу. Крис постоянно поддерживал в Корки стремление найти свое место в жизни, и она была ему за это очень благодарна.

А самое главное — они были вместе.

— Интересно, что ты испытаешь, когда увидишь интервью в газете? — поддразнивал ее Крис.

— Я думаю, это поможет мне почувствовать себя дома, — ответила Корки.

— Каким образом?

— А разве вопросы мадемуазель Шемро не напомнили тебе комариные укусы Беренисы Элдер?

Они засмеялись. Веселье плавно перешло в нежные ласки, а затем — в страстные объятия.

Корки чувствовала себя на вершине блаженства всякий раз, когда сильные руки Криса обнимали ее. Муж — какое восхитительное, странное и одновременно уютное слово!

Они занимались любовью прямо в кресле, даже не дойдя до кровати, и были слишком поглощены друг другом, чтобы замечать прохладный воздух, струившийся из окна.

— Куда мы теперь отправимся? — спросила Корки, когда утомленная и счастливая лежала в его объятиях.

— Хммм?

Все-таки странное это чувство — не знать, где ты будешь завтра, но за последний год у Корки исчезла потребность в насиженном месте. Все ее спокойствие и уверенность заключались в этом мужчине, который был всегда рядом.

— Может быть, в Калифорнию? — тихо выдохнул Крис.

— Калифорния? — Корки выпрямилась. — А что мы будем там делать?

— Не понял?

— Я имею в виду, мы будем там жить?

Его палец осторожно скользнул по краешку ее губ.

— Ты хочешь сказать, что никогда не надо повторяться?

Корки закрыла лицо ладонями, и ее плечи задрожали.

Крис тоже выпрямился, обеспокоенно глядя на нее.

— Малыш, что случилось? Я расстроил тебя?

— Да, я не плачу! — Она растопырила пальцы, и Крис увидел ее смеющееся лицо. — Я только сейчас поняла, как сильно изменилась. Всего год назад я не могла себе представить, что покину свой дом, а теперь мне не хочется туда возвращаться. Там все слишком знакомо, нет ничего интересного и волнующего.